Неограниченные возможности

Если хочешь чему-то научиться — способ всегда найдется. Именно об этом думаешь, общаясь с Иваном Бакаидовым. Школьник с ДЦП, создавший программы, синтезирующие речь, не только изучает новые способы общения, но и дарит другим людям с речевыми нарушениями возможность общаться с окружающими на равных.
 

NT: Насколько доступно в Петербурге образование для людей с ограниченными возможностями?
И.Б.: Сейчас ситуация определенно становится лучше. За мою жизнь отношение в стране к инвалидам очень поменялось. Хотя еще остались некоторые проблемы. Люди с ограниченными возможностями получили свободу и заботу государства, но многие еще мыслят старыми понятиями. Основные барьеры заключаются во фразе «ограниченные возможности». Возможности не ограничены, но есть особые потребности.

NT: Был ли у тебя опыт общения с представителями университетов? 
И.Б.: Год назад я был на дне открытых дверей факультета среднего профессионального образования Университета ИТМО. После выступления декана факультета мы подошли к нему и задали вопрос, могут ли они меня принять. Он растерялся. Такие вопросы и правда ставят человека «не в теме» в тупик. Мне сказали, что есть преграды для моего обучения. Во-первых, в техникуме нет доступной среды. Но для меня это не проблема, меня могла водить везде мама или тьютор. В нашем доме нет лифта и пандуса, но это же не повод ограничивать меня в правах на жизнь. Еще встал вопрос, как я буду конспектировать лекции. Дополнительной преградой стали тесты. Факультет проводит много телемостов с США, и западные вузы открывают материалы тестирования только на определенное время, а я печатаю небыстро.

NT: Как изменилась ситуация сейчас?
И.Б.: В конце апреля уже этого года я был на награждении участников конкурса «Школьный патент» в Университете ИТМО и встретился с сотрудниками Центра инклюзивного образования вуза. Они обрадовались знакомству со мной, сказали, что будет здорово, если я к ним поступлю. Представители подразделения готовы быть парламентерами между инвалидом и преподавателями, искать компромиссы, чтобы и человек с особенными потребностями чувствовал себя комфортно, и преподаватель не слишком нагружался.

NT: Сейчас преподаватели проходят дополнительные курсы по грамотному взаимодействию с людьми с ДЦП. Какие навыки ты им посоветуешь освоить?
И.Б.: Главное — помнить, что перед тобой простой человек, которому надо немного помочь. Скорее всего, если студент к вам смог поступить, то он не дурак и знает, как можно с ним наладить работу, или, как минимум, готов думать. 

NT: Расскажи о своих проектах DisQwerty, DisType и DisTalk? На кого они нацелены?
И.Б.: Все три программы — GUI (graphical user interface — графический пользовательский интерфейс — прим. ред.), то есть оболочки для синтезатора речи. Чаще я использую системный TTS API — это служба, которая переводит текст в речь. На большинстве платформ, например, Android, Mac OS X, Windows, начиная с 8, эта служба встроена в систему и работает в офлайн-режиме. В ранних версиях Windows и веб-браузере я работаю с сервисом Яндекса SpeechKit. Он хорошо говорит, но требует подключения к интернету. Программы отличаются друг от друга способом составления произносимого текста. В случае с DisQwerty это ввод текста с помощью одной кнопки. Перед пользователем появляется таблица с набором альтернатив: это может быть раскладка, готовые слова, картинки. Строки поочередно выделяются. Когда очередь доходит до нужной, пользователь нажимает кнопку. Так как программа разрабатывалась для школы, было важно охватить и аудиторию плохо читающих первоклашек. Программа DisTalk подходит тем людям, которые не умеют писать, но могут выбирать картинки на экране планшета. Название предпочитаемого изображения посылается на синтезатор. DisType — самая привычная обывателю программа. Ее принцип прост: пользователь набирает на обычной клавиатуре текст и нажимает «сказать».

NT: Как реализуются проекты на практике?
И.Б.: По данным AppMetrica от Яндекса, программами DisType и DisTalk пользуются 12 человек в неделю. Про статистику DisQwerty, к сожалению, не могу ничего сказать. Сейчас в работе версия без метрики и автообновления (когда я ее писал, не знал таких слов). Сейчас все переписываю с нуля и буду вести статистику. На planeta.ru мы с Санкт-Петербургским государственным университетом аэрокосмического приборостроения запускаем кампанию по сбору средств на производство специальных кнопок для DisQwerty. Американские аналоги стоят 100 $, а за функцию простого клика мышки это очень дорого.

NT: Как ты продвигаешь свои проекты?
И.Б.: У меня плохо построена PR-кампания. В основном продвижение идет за счет шумихи в СМИ, инфоповодов. Например, в ноябре 2016 года создал петицию, чтобы помочь людям, которые не могут поставить подпись в документах. Журналистам показалось, что нам с девушкой не дают заключить брак, и это стало причиной запуска прошения. 

NT: Какие способы альтернативной коммуникации ты пробовал?
И.Б.: В детстве я общался с помощью жестов. Это были не обычные «русскоязычные» жесты глухонемых (они требуют мелкой моторики), а американские жесты для ДЦП, которые показываются не пальцами, а целой ладонью или рукой (кулак, палец вверх). Когда пошел в школу и научился читать, начал использовать бумажную клавиатуру. Это заламинированный лист с напечатанной русской раскладкой. Инвалид показывает пальцем на буквы, а его собеседник читает. Потом я научился программировать и написал DisType. Что лучше, трудно сказать. Каждая коммуникативная ситуация уникальна.

NT: Что планируешь делать по окончании школы?
И.Б.: До недавнего времени я думал обойтись дипломами курсов и W3School. Но сейчас понимаю, что мужчине и будущему главе семейства официальный документ об образовании все-таки необходим. Так моя жизнь будет стабильнее. Я только начинаю составлять список вузов. Сейчас думаю про Университет ИТМО и ГУАП. В качестве будущей специальности пока выбираю программирование, системное администрирование и программирование в серверной сфере. 

NT: Как проходит обычный день Ивана Бакаидова?
И.Б.: Сейчас я учусь дистанционно, а по понедельникам и средам надо ходить в школу. Три раза в неделю у меня тренировки по бочче. Это паралимпийский вид спорта. В игре есть шесть красных и шесть синих мячей, а также один белый — джек. Задача — расположить мячи к джеку ближе, чем мячи соперника. Мне нравится этот спорт, так как он требует знаний физики, чтобы предсказать, как поведет себя мягкий мяч, и хорошей физической подготовки. Я член сборной города и России. В марте петербургская команда выиграла чемпионат России, я был капитаном. Это большая победа: первое золото после четырех лет серебра. Еще я люблю кататься по городу на трехколесном велосипеде на большие расстояния, до 52 километров. В свободное время программирую или смотрю видеокурсы. Я стремлюсь к единому расписанию, это повышает продуктивность. 

Материал опубликован в журнале NewTone