Незабытое старое: скульптор

Дизайнер, художник, скульптор Никита Анохин о ненависти к хрущевкам, бетонных шкатулках и 3D-принтерах.

Еще год назад я работал скульптором
на производстве гипсовой лепнины. Слепил ее километры, но в какой-то момент мне надоело, и я решил делать что-то необычное. Хотелось работать на себя, создавать вещи со смыслом, художественные проекты, а не воспроизводить то, что делали на протяжении многих веков.

Мы с женой готовили проект
два года: собирали формы, материалы, средства. Хотели сначала делать не шкатулки, а конструктор из хрущевок, чтобы можно было собрать такой городок и возить его всюду по миру. Одна из идей была — дарить наши хрущевки эмигрантам. Впоследствии мы решили изменить концепцию: теперь делаем шкатулки, ночники, кашпо, которые в основном покупают те, кто живут в России.

Хрущевки —
это больная тема. Они везде и портят виды городов. Я видеть не могу их на улицах. Люди, когда заселяются в хрущевки, каждый по-своему застекляют балконы. А ведь это часть фасада, часть облика города. Просто отвратительно. Поэтому мы и стали делать хрущевки — это способ справиться со своей болью.

Шкатулки мы делаем из бетона:
сначала я в программе отрисовываю в векторной графике детальки для лазерной резки. Когда они готовы, склеиваем вручную. Из силикона делаем формы, тиражируем их. У каждой есть кожух, который плотно держит форму изнутри. В форму мы заливаем бетон, застывает он сутки. Потом шлифуем, дорабатываем изделие — в сумме на весь процесс уходит около четырех дней.

Бетон очень крепкий,
и со временем только прочнеет, поэтому многие памятники, например «Родина-мать», сделаны из него. Многие недооценивают этот материал, но мне он нравится. Я покупаю турецкий белый бетон, который можно колеровать в красный, серый, розовый — какой хочешь. Смешиваю его с кварцевым песком самой мелкой фракции в пропорции 2:1. Добавляю пластификаторы и фибру для придания прочности. Этого достаточно, чтобы состав получился долговечным.

Новые технологии
обязательно надо осваивать. Например, раньше мастер-модели, то есть прототипы, для шкатулки-сердца я делал вручную: казалось, это классно, больше души вложено. Сейчас делаем их на 3D-принтере, что значительно легче. Кроме того, пробуем новую резину для отливки форм, чтобы сделать их более долговечными. До этого я делал формы по старому образцу, как учили на гипсовом производстве, поэтому одной хватало раз на 30.

Хрущевки — это больная тема. Они везде и портят виды городов. Я видеть не могу их на улицах

Самые популярные изделия —
ночники. Плафоны у них из фанеры, а основания — бетонные. На этапе резки выходит много брака, поэтому ночники дороже, чем остальные изделия. Фанеру мы красим аэрографом, внутрь крепим светодиодную лампочку. Планируем добавить светящиеся окна и персонажей в подъезды. Раньше это все мы делали вдвоем с женой, но сейчас нашли помощников. Мне больше хочется что-то новое придумывать, чем заниматься механической работой. Поначалу интересно заливать и заливать бетон, но в какой-то момент это превращается в рутину. И ты стоишь на месте, не двигаешься дальше.

Много общаемся с ребятами,
которые тоже занимаются бетоном. На маркетах тесно сотрудничаем, беседуем, обмениваемся информацией. От коллег я много узнал о том, как работать с материалами. Но мы и сами делимся опытом, готовы вообще все рассказать, что знаем. Потому что скрывать информацию — это глупо: надо делиться, помогать друг другу.

Материал опубликован в журнале NewTone