Обложка статьи

«Все началось с воркшопа»

Digital Humanities (DH) — это внедрение машинного обучения и использование IT-алгоритмов в гуманитарных проектах, что позволяет создавать интерактивные карты, оцифровывать и геймифицировать исторические и литературные источники. Такими исследованиями в Университете ИТМО занимается DH Center. Корреспондент «Мегабайта» пообщался с директором Центра, кандидатом культурологии, ординарным доцентом Антониной Пучковской и узнал, как проведение воркшопа привело к созданию междисциплинарного центра и почему DH в ИТМО уникален.

— Когда и как появилась идея создать DH Center?

— Идея возникла четыре года назад, когда я задумалась, как применить свое гуманитарное образование в ИТМО. Наткнулась на заинтриговавшую меня статью про Digital Humanities. Подала заявку на проведение воркшопа «Как переделать свой гуманитарный курс в цифровой» на NYCDH Week. Само мероприятие направлено на знакомство участников друг с другом и миром DH. Так что я еще послушала чужие воркшопы, познакомилась с сообществом, а главное, встретила коллег, готовых делиться опытом.

Вернувшись воодушевленной, поговорила с Дарьей Константиновной Козловой [первый проректор Университета ИТМО — примеч. ред.], которая поддержала инициативу. Начали с заявки на первую волну междисциплинарных проектов с работой St. Retrospect. И выиграли.

— Что представляет собой проект St. Retrospect? Продолжаете ли вы работу над ним сейчас?

— Это такая карта, на которой много интерактивных локаций с ретроспективной информацией: что происходило в том или ином месте несколько лет назад, какие люди здесь жили, что они там делали.

Сейчас мы развиваем наши базы данных, начали работать с культурными институциями, в том числе с локальными музеями и библиотеками Петербурга.

Как часто бывает с DH-проектами, тебе кажется, что работа уже закончена, но находится что-то, что хочется добавить или поправить.

— Как вы думаете, удастся ли когда-нибудь закончить такой масштабный проект?

— Нет, это утопия. Но мне кажется, что оно того стоит, потому что самое интересное здесь — это процесс: сбор информации, доработка архитектуры базы данных и итеративный подход. Самое замечательное в том, что сама платформа становится вдохновением для множества других DH-проектов. Например, с Библиотекой Гоголя мы планируем создать карту памятных мест Петербурга, связанных с жизнью Николая Васильевича.

Мне кажется, было бы прекрасно создать открытую образовательно-просветительскую платформу с понятным и дружелюбным интерфейсом, которая представляла бы собой единую базу краеведческих данных. Это бы позволило не только объединить все культурные и академические институции Петербурга, но и сделало бы доступным огромный массив информации для исследователей, студентов и широкой публики.

— Где можно использовать такие карты?

— Наша карта позволяет вносить данные в режиме реального времени, отображать их. Ее можно использовать для научно-исследовательских работ, экспозиций и образовательных проектов.

Недавно наша команда выиграла грант на разработку мобильного приложения с элементами геймификации. Сделано оно будет как раз на основе карты: ты гуляешь по городу, выполняешь квесты и получаешь за них награды.

Краеугольный камень в нашей работе — коммуникация между исследовательскими группами и коллегами, ведь в рамках интердисциплинарности DH мы сталкиваем «физиков и лириков». И продуктивность измеряется тем, насколько быстро они найдут общий язык.

— Чем отличается Digital Humanities в ИТМО?

— Традиционно DH начинался с библиотек. Библиотекари первыми столкнулись с тем, что нужно оцифровывать источники и затем каталогизировать их. Для этого им понадобились технические специалисты. Позже появилась возможность использовать такие объемы данных для различных проектов.

Мы же отталкивались от того, что Университет ИТМО силен в программировании и web-разработке. К тому же он находится в городе, который обладает богатым культурным наследием. В связи с этим возникла коллаборация между нами и культурными институциями Петербурга, которые с радостью предоставляют контент для текущих и будущих DH-проектов. Вот как университет у нас неклассический, так и путь наш в DH тоже.

— Насколько зарубежный опыт отличается от отечественного?

— За рубежом DH появился намного раньше, чем у нас. За время его становления с 1950-х годов наши коллеги организовали научные журналы, инициировали крупные конференции, разработали открытое и бесплатное ПО для работы с текстами, изображениями и прочим — понятное и доступное для гуманитариев, не имеющих опыта программирования.

Российские коллеги из Высшей школы экономики в Москве и Перми, Томского университета и мы в ИТМО активно пользуемся разработками западных коллег и занимаемся собственными. Например, в рамках проекта St. Retrospect мы столкнулись с необходимостью проанализировать тексты на русском языке со старой орфографией при помощи машинного обучения. У дореволюционного языка своя специфика, поэтому мы дорабатывали уже существующие алгоритмы. Так мы вносим собственный вклад в развитие DH -сообщества.

— У вас есть магистерская программа Data, Culture and Visualization. Кто чаще приходит: гуманитарии или технари? Кому вы отдаете предпочтение?

— Мы изначально задумывали программу как интердисциплинарную, поэтому в качестве студентов ждем ребят с совершенно разным опытом, но общей мотивацией и интересом к области DH. В первом наборе среди студентов оказались и историки, и физики, и музееведы, и айтишники.

В этом году конкурс на место оказался выше [вместо одного человека почти два — примеч. ред.], поэтому приемная комиссия обращала внимание не только на мотивацию абитуриентов, но и на предшествующий опыт в DH или наличие готовой идеи для реализации в рамках магистратуры. По результатам вступительных испытаний в этот раз мы набрали больше гуманитариев, что, на мой взгляд, может быть хорошей тенденцией для ИТМО в целом.

22 сентября 2020

Еще почитать по теме

Обложка статьи
«Я просто порисовывала картинки время от времени»
Читайте статью из новой рубрики «Неполный провал»
Обложка статьи
«Я просто порисовывала картинки время от времени»
Читайте статью из новой рубрики «Неполный провал»