Золотая‌ ‌осень‌ ‌технооптимизма

Технологический прогресс — благо? С одной стороны, да, ведь это развитие медицины и усовершенствование технологий. С другой стороны, это возможное превосходство искусственного интеллекта и замена людей роботами. Политолог Екатерина Шульман (внесена Минюстом в список иностранных агентов) в лекции «Золотой век и цифровой концлагерь: утопии технооптимизма и технопессимизма в наших взглядах 
на будущее» рассказывает о том, как россияне относятся к новым технологиям и приватности в «прозрачном» мире.

Как к прогрессу относятся в России?

Технооптимизм — вера в технический прогресс, в то, что инновации приносят обществу скорее пользу, чем вред. Соответственно, технопессимизм — противоположный взгляд на будущее. При этом большинство людей бессознательно придерживаются одной из этих двух школ мысли: либо они верят в то, что «раньше трава была зеленее», либо — в то, что за молодежью будущее.

По данным исследования «Евробарометр» (2018) европейского подразделения Всемирного исследования ценностей Рональда Инглхарта, россияне больше других склонны считать, что при помощи научно-технических достижений можно решить любые проблемы. У нас это мнение разделяет 42 % жителей (сравните, в Великобритании — 19 %, а во Франции — 9 %).

В целом, Россия — страна технооптимистов. Это контринтуитивно, но объяснимо: если какая-то технология вроде Интернета или мобильной связи появилась по всей стране и качественно улучшила жизнь, то человеку свойственно верить, что следующая технология также принесет пользу.

Наши сограждане больше других верят в технические решения социальных проблем, более беспечны в обращении со своими данными. Со времен советского образования у нас сохранилось почтение к науке. До 50 % россиян верят, что с помощью науки человечество решит все загадки природы. В Европе это мнение 
разделяют всего 27 % граждан — из-за распространенности религии.

Что жители России думают о защите персональных данных?

По данным ВЦИОМ, 34 % процента россиян считают, что повсеместное использование камер видеонаблюдения нарушает неприкосновенность личной жизни. Это больше, чем число тех, кто тревожится при виде камер (12 %), то есть многие считают видеонаблюдение неправильным, даже если не делают ничего противозаконного.  Также многие предполагают, что количество камер видеонаблюдения коррелирует со снижением преступности. Это действительно так, однако уровень раскрываемости преступлений при это не возрастает.

К персональным данным в Интернете люди относятся спокойнее: с большей охотностью делятся ими для получения банковских услуг, определения геолокации (например, в приложениях доставки или такси) и регистрации на сайтах госучреждений. Также молодые возрастные группы больше склонны считать, что как государство, так и частные корпорации используют их данные им не во вред.

Какие различия есть между технооптимистами и технопессимистами?

В России технооптимисты не доверяют государственным институтам, технопессимисты — доверяют. Можно так интерпретировать эти данные: технопессимисты старше, менее образованы, надеются на доброго чиновника и хорошего начальника. Технооптимисты лучше разбираются в том, как устроен мир, а потому на начальника не рассчитывают, скорее на доброго робота. 

Вообще технооптимизм сейчас переживает золотую осень. За ним стоят большие деньги и крупные компании, которые делают жизнь потребителей лучше. Но осознание оборотной стороны этого счастья и комфорта нарастает. Интересный парадокс заключается в следующем: за технопессимистами стоит растущее число избирателей. Это те, кто опасаются новых технологий или уже пострадал от всеобщей цифровизации. Например, ситуативное отражение этого конфликта — желание или нежелание вакцинироваться.